— Да постой ты! Куда ты меня тащишь? — возмутился мой новый знакомый.

— У меня дуэль запланирована в течение часа, нужен секундант. Я выбрал тебя, — поставил его перед фактом.

— Не хочу! Да стой ты! — продолжал он возмущаться.

— Володя, надо! Знаешь такое слово?

— Не люблю я его. Делаю только то, что интересно мне, поэтому и оказался в бронепоезде, — поделился причиной, за что его сослали, слегка поникший паренек.

— Владимир Николаевич, мне правда нужна ваша помощь. Постоите, посмотрите, как я одному пижону чищу морду, — воззвал я к его аристократическим корням.

— Достал! Хорошо, буду я твоим секундантом. А то здесь как перестали драться, такой тухляк, все мысли только о стене, нужно отвлечься, — обрадовал меня Володя. — Ты хоть знаешь, куда идти и как все будет?

— Какой-то вагон для дуэлей, — ответил я все, что знал, продолжая его тянуть.

— Для начала тебе нужно найти вояку, который разрешит дуэль и зарегистрирует ее официально. Сперва займись этим, а потом за мной придешь, — он вырвался из моего захвата. — Еще чего, чтобы я тут просто так бегал с тобой? — возмутился Владимир. О вернулся на свое место, открыл книгу и начал читать. Вот же…

Борзовы — тоже аристократия из сибирской зоны. Бедный род, хотя, глядя на его одежду, так не скажешь, все по последней моде. Если не ошибаюсь, они занимаются артефактами и зельями. Крайне чопорные ребята, могли бы в деньгах купаться, но у них принципы. Делают только так, как привыкли, и продают свою продукцию далеко не каждому роду.

За это их очень уважают и, если есть возможность, всегда сначала к Борзовым идут. Качество — их визитная карточка. Интересно, этот парень умеет делать артефакты и зелья? Очень бы мне пригодился, чтобы разобраться с моими проблемами и с магией. Еще заметил особенность Володи, которая напрягает: он постоянно закатывает свои темные глаза, если недоволен.

Так, нужно найти того, кто мне все оформит и зарегистрирует. Недолго думая, я пошел вперед в поисках первого попавшегося военного.

— Уважаемый! — обратился к солдату. — Не подскажите, кто мне нужен? Запланирована дуэль, но ее нужно зарегистрировать и получить разрешение.

— Так бейте друг другу морды! Кто вам мешает? — ответил мужик лет сорока с хвостом, жуя что-то, и даже не посмотрел на меня.

— С удовольствием! Вот только статус не позволяет, необходима официальная дуэль.

Солдат выплюнул себе под ноги то, что жевал. Его физиономия перекосилась, он посмотрел на меня с таким пренебрежением, а потом сказал:.

— Так ты из благородных бесполезных ублюдков?

— Ага! Из них, — ответил я, уже начиная закипать от хамства. Не люблю быдло.

— А другой, поди, тоже аристократишка? Или владеющий? — он ухмыльнулся, обнажив желтые зубы.

— Ты чего артачишься? Я спросил, где мне найти человека, который зарегистрирует дуэль и даст разрешение, и не намерен выслушивать твои комплексы, — чуть грубее сказал солдафону.

— Дерзкий? Ну ничего, таких на стене много, говорят, ваше мясо для монстров вкуснее, чем у обычных людей, — он оскалился.

— Слушай, мужик, раз не можешь сказать, куда идти и кого искать, то удачи. Смотреть на тебя не могу, морда уж больно противная, — сказал я и пошел.

— А ну, стоять! — крикнул солдат, и послышался звук перезаряжаемого оружия.

Я медленно повернулся и увидел, как на меня наставили ружье. Мало того, что тупой, так еще хочет своей пукалкой напугать? Знал бы он, какое оружие против меня использовали на моей планете, спрятал бы это позорище.

— Ты своему другу в штанах приказывай «стоять», когда с бабой не получается, — сказал я ему, сверкнув тяжелым взглядом отца. Разговаривать с «такими» я научился на магических рудниках. Они понимали только крепкое слово и кулак в морду, а лучше камнем по голове и без слов.

— Сопляк! — гаркнул мужик. — Я сержант охраны бронепоезда, Смирнов Эдуард Аркадьевич.

«Ничего себе», — подумал я. Целый сержант, продолжал наводить на меня ружье.

— А я Борис Иванович Солнцев. Будем знакомы! Я пойду? Мне нужно найти человека, который поможет, — развернулся и шагнул.

— Да стой ты! Я могу выдать разрешение, открыть вагон для дуэли и зарегистрировать ее, — уже абсолютно другим тоном произнес сержант. — Хоть посмотрю, как вы, проказа страны, друг другу морды бьете. Возятся с вами сопровождение, охрана, на стене вам самое безопасное место. Вонючие аристократы! А, таким, как я, воякам — шиш с маслом.

(Так у меня получилось изобразить сержанта бронепоезда Смирнова Эдуарда Аркадьевича)

— Не боишься за эти разговоры на каторгу попасть? — спросил у него, снова развернувшись. Ничего не могу с собой поделать, очень хочется разбить эту рожу в кровь, хотя внешне я ничего не показал.

— А кто меня сдаст? Ты? — наклонился он с ухмылкой в мою сторону. — Ты мясо! Едешь отдавать долг родине. Уж поверь, на стене будет не до меня, — он оскалился.

— Ага, боюсь-боюсь. Подожди! — приказным тоном обратился к нему. — Сейчас я своего секунданта захвачу, он тут рядом, и можем идти.

Чтобы этот идиот не передумал, перешел на бег и быстро нашел моего нового знакомого.

— Володя, вставай, пойдем! — сказал я парню и схватил его за плечо.

— Нашел? — медленно и очень вальяжно ответил он, чуть оторвав взгляд от книги.

— Да! Двигай! — приказал ему. Владимир показательно вырвался из моего захвата. Еще один со своими закидонами! Но ничего, главное, закрыть вопрос со Спиридоновым, и можно будет ненадолго расслабиться до стены.

Я быстро вернулся к сержанту, а потом мы ждали, пока Володя дойдет, аккуратно ступая по полу, боясь запачкать свои лакированные ботинки. Секундант шел крайне медленно и с недовольным лицом, будто сожрал что-то невкусное. Наконец, он тоже встал рядом. Чуть ему затрещину не дал.

— Все. Можем идти, — сказал я сержанту Эдику. Мы пошли к началу нашего состава. Солдафон двигался достаточно быстро, поэтому мне постоянно приходилось подгонять Володю.

Мы добрались до нужного вагона. Сержант достал ключи и открыл дверь. Зашли внутрь. Ничего особенного. По центру — ринг, окруженный веревками, и куча свободного места. Наверное, для зрителей или если битва пойдет горячо.

— Ждите! Я схожу за регистрационным журналом, — сказал Эдик и направился в конец вагона для дуэлей.

— Про что он? — спросил я сам у себя.

— Регистрационный журнал — специальная тетрадка, на каждой странице номер и водяные знаки. Нельзя просто так вырвать листок, чтобы не было проблем. Поэтому, если туда внесли данные дуэли, с вероятностью 99% ее зарегистрируют. Такие есть в каждом месте, где можно устраивать поединки, — выдал мне справку Володя, отрешенно смотря на стену.

— Спасибо! — сказал я ему.

Вернулся сержант, и мы стали вносить данные. Сначала меня, потом моего секунданта. Володя очень медленно писал, чем злил Эдика, который пыхтел. Если бы еще чуточку дольше, думаю, он бы влепил ему. Но нужно отдать должное — у моего секунданта каллиграфический почерк.

Как раз в это время пришел придурок и притащил какого-то парня, который еле стоял на ногах. Спиридонов подошел и зарегистрировал себя и своего секунданта. Миша говорил за него, потому что тот лыка не вязал, только головой махал. Пьяного парня звали Семенов Константин Сергеевич. Судя по нашивке, он обычный владеющий.

Сержант внимательно проверил данные, и потом мы все расписались, кроме Константина, тот просто крестик поставил. Эдуард махнул на него рукой, что и так сойдет. Секунданты — это больше дань традициям, дополнительные наблюдатели, которые могут теоретически оспорить результаты поединка.

Мы остались одни, нас попросили подождать минут двадцать, подготовиться, разогреться, а сержант пока сходит по своим делам. Спиридонов начал делать гимнастику, я решил тоже дать своему телу нагрузку.

Ограничился разминкой суставов и приседаниями.

— Володя, а как происходит дуэль? — спросил я у своего секунданта, когда закончил разогреваться. Знаний Бориса в этом вопросе мне не хватало.

— В зависимости от условий. Обычно тот, кого вызвали, может, выбрать, как будет происходить бой: рукопашка, оружие, магия, — лениво ответил мой знакомый. Ему как будто настолько сложно сделать лишнее движение, что он испытывает при этом невыносимую боль. Сдержался, чтобы не треснуть, когда он опять закатил глаза.

Во мне смешалось умение парня держаться и мои навыки. Внешне я вообще не дергал ни единым мускулом. Для голоса бога необходимо испытывать сильные и яркие эмоции,